Информационная безопасность в условиях информатизации общества

Теодор Н. Цырдя

Информационная безопасность не сводится к компьютерной безопасности, как, впрочем, и понятие информатизации не сводится к понятию компьютеризации (информатизация включает процессы медиатизации, социально-экономическое, организационно-правовое, политическое обеспечение и т. д.). Компьютерная безопасность касается лишь охраны .оборудования .и информации в ЭВМ от саботажа, нарушения правил технической эксплуатации, присвоения имущества, стихийных бедствий, нанесения намеренного или случайного ущерба и т. д. «Информационная безопасность, включая в себя компьютерную безопасность в качестве необходимой составляющей, распространяется на все социальные процессы, в которых функционирует информация и используется информатика. Это свойство социальной системы, цивилизации в целом гарантировать такое развитие информационных процессов и информатизации общества, которое обеспечивало бы ему информационные условия выживания и дальнейшего прогресса». Другими словами, информационная безопасность распространяется на все явления информационной сферы социума (цивилизации), которые прямо или опосредованно «работают» на оптимальное развитие общественной системы, обеспечивая последней условия для выживания и последовательного прогресса.

В информационно-экологическом обществе по мере все более широкого использования компьютеров в коммуникационных сетях в качестве коммутирующих систем, а средств электронной коммуникации как неотъемлемых элементов в компьютерной переработке данных различие между обработкой социоинформации и коммуникации словно стирается. Технологически оба эти явления сливаются в единую модель, получившую название «компьюникация». Основные проблемы здесь правовые, этические и экономические. Самый же важный аспект — политический, ибо информация есть власть, а доступ к ней есть условие свободы. Даже в странах, где информатизация галопирует в своем развитии, открытый доступ к информации и знанию используется не только в гуманистических целях, но и против человека и даже человечества. Случаев, носящих противоправный и аморальный характер, множество. Прежде всего это «электронные» кражи, т. е. кражи денег с помощью ЭВМ.

На конференции по безопасности информационных систем в Мадриде генеральный директор одной из корпораций сказал: «Вооруженные ограбления, которые случаются в мире, едва ли имеют смысл, если сравнивать их с «электронными» грабежами, с помощью которых миллиарды долларов переводятся со счета на счет и из страны в страну... Специалист по информатике — это человек с очень развитым умом, и если он оказывается одержим какой-нибудь идеей, он способен совершить вещи, поистине достойные Макиавелли». Только банки США теряют десятки миллиардов долларов в год, что сравнимо с экономическими преимуществами от использования компьютеров, причем уже половина преступлений в деловом мире связана с применением информационных технологий.

Среди других негативных последствий информатизации, вызванных нарушением информационной безопасности,—компьютерный терроризм и компьютерное хулиганство. «Телефонный фанатик», «хакер», «крэкер» — выражения сегодняшнего лексикона. Если хакеры проникают в память компьютеризированных систем для удовлетворения личных амбиций, то крэкеры еще и «выкачивают» информационные банки. Подобные «специалисты» катастрофически опасны для компьютерных систем, управляющих боевыми ракетами, космическим и ядерным оружием. К каким последствиям может привести их «профессиональное» вмешательство, догадаться нетрудно. Это может стать трагедией не только для одной страны, но и для всего человечества.

Далеко не безобидно влияние компьютеров, особенно персональных, на здоровье человека, его психику. Во-первых, у большинства используемых в образовании и быту ЭВМ превышена норма излучений от монитора. Дисплей сильнее телевизора воздействует на зрение, вызывает умственные перегрузки и быстрое утомление нервной системы, способствует возникновению психических заболеваний. Сегодня никто не может сказать, каково влияние компьютера на биосферу, его воздействие на живые организмы. Во-вторых, распространение ПЭВМ и других подобных достижений электроники будет способствовать усилению в людях психологии индивидуализма, подрыву коллективистских начал. Это опасение не лишено оснований: компьютерная и другая информационная техника индивидуального пользования и в самом деле ограничивает общение людей (партнером человека в работе, учебе, игре, на отдыхе все чаще будет ЭВМ), может увести человека от реальности в мир грез, создать искусственный заменитель действительности и тем самым усилить социальную изоляцию.

Бесспорно, что суть «компьютерных» опасностей коренится не только в технике и информации, но и в конкретной общественной среде, где еще сохраняются те или иные формы социальной патологии, которые устаревшими структурами передаются в будущее информационное общество. В то же время угроза человеку от специфики информационной техники и технологии очевидна. На эту социально-информационную опасность обращают внимание многие авторы. Например, почетный президент Международной федерации по документации А. Кинг пишет: «Несмотря на легкость электронной коммуникации, возникает опасность изоляции и отчуждения, которые может породить информационное общество с его тенденциями поощрять работу на дому и насыщенностью образовательными и развлекательными каналами, результатом чего явится отход семьи от непосредственных контактов с посторонними людьми. Опасаться следует не того активного отказа от массовых форм культурной жизни, который мы наблюдаем сегодня, а постепенно закрадывающегося отчуждения индивида — пассивного и коварного. Если выразиться более резко, — возникает вопрос: способна ли автоматизация значительной доли человеческой деятельности привести к автоматизации самого рода людского? Возможно, но этого не следует допускать».

«Компьютерные» опасности прогнозировались еще на заре развития кибернетического знания. Но то были утопические предостережения. Сегодня в связи с появлением «дружественной» и интеллектуальной, не имеющей своих корыстных интересов ЭВМ она несет реальную угрозу изоляции человека от других людей, что может привести даже к распаду семьи. По мнению американского психотерапевта К. Брода, это вызвано тем, что техноцентрированные лица в семье общение ограничивают минимумом необходимого. Они стремятся изолироваться не только от прежних друзей, но и от членов семьи. Для них само общение приобретает строго утилитарный характер, лишено эмоций и человеческой теплоты. Это своего рода компьютерное общение, которое осуществляется вне человеческих страстей и эмоций. У техноцентрированных людей происходит даже изменение взглядов на любовь и сексуальную жизнь. Сексуальность в таких случаях не столько подавляется, сколько контролируется и рассматривается как облегчение напряжения, но не как позитивный стимул.

В-третьих, при использовании компьютера возникает явление, которое К. Брод называет технострессом. Это совершенно новая, современная болезнь адаптации, вызванная неспособностью здоровым образом реагировать на неординарную информационно-компьютерную технологию. Выделяются несколько процессов, связанных с адаптацией и развитием новых информационных технологий. Во-первых, это умственная перегрузка и усталость, степень которой становится все больше и больше. Кроме того, компьютеры приводят к централизации, а последняя увеличивает ошибки, которые могут вызвать серьезные последствия и для исправления которых часто нет времени. Во-вторых, это постоянный контроль, слежение за работой и ее качеством со стороны ЭВМ. Тесная зависимость труда рабочего от машины, его предзаданность программой вызывают неприятие, протест, чувство информационной 'незащищенности. В-третьих, это одиночный характер компьютерного труда, поскольку он предельно интенсифицирован, что создает идеальные условия для социальной изоляции.

Наконец, чтобы дать ответ на жизненно важные вопросы о влиянии компьютеров на человека, мы должны тщательно исследовать кредо компьютерной веры, отделить гипотетическое от реального, факт от фикции. Нельзя не отметить, что вместе с увеличением умственных перегрузок, уплотнением рабочего времени у сталкивающихся с компьютерной технологией часто возникает чувство разочарования, так как реальные способности ЭВМ не отвечают их ожиданиям.

Еще один парадокс информатизации, медиатизации и компьютеризации заключается в том, что умение использовать информационные технологии стимулирует развитие интеллектуальных способностей в одном отношении, но в то же время может отрицательно сказаться на них в другом. Сходных примеров в истории техники немало. Современные транспортные средства облегчили человеку перемещения в пространстве. Но одновременно появилось и такое явление, как гиподинамия. По аналогии можно говорить и о своего рода «интеллектуальной гиподинамии», т. е. затруднениях и осуществлении рутинных операций, например элементарного считывания.

Другой негативный момент информатизации — «безобидный» терроризм интеллектуалов, заражающих программы компьютеров оригинальными «вирусами». «Электронные инфекции» вызываются «компьютерными вирусами», т. е. программами, записанными на дискеты, в которых содержатся тщательно скрытые команды, способные проникать в другие программы и блоки памяти и уничтожать их. Такие вирусы-программы передаются от одного компьютера к другому, как инфекция. Например 24-летний программист ЭВМ из Кембриджа (штат Массачусетс, США) Р. Моррис в ноябре 1988 г. изобрел собственную компьютерную программу и решил на досуге ввести ее в национальную информационную систему США ИНТЕРНЕТ. Созданный Р. Моррисом «компьютерный вирус» за считанные часы вывел из строя около шести тысяч ЭВМ. «Невинная забава» в конце концов привела его на скамью подсудимых.

Жесткая позиция суда объясняется прежде всего тем, что в США у Р. Морриса нашлось очень много последователей. Об этом свидетельствует, скажем, выход из строя большинства междугородных линий связи телефонной компании АТТ. В течение почти девяти часов клиенты компании не могли дозвониться по нужным им номерам. Автоответчик непрерывно отвечал, что «все линии заняты». На самом же деле была повреждена компьютерным вирусом новая компьютерная система в крупнейшем центре телефонной связи АТТ в Бедминстере (штат Нью-Джерси, США).

Компьютерные вирусы распространяются и в Европе. Большие хлопоты здесь доставил в 1989 г. вирус «Пятница, 13». При внедрении он не причинил много вреда, т. к. не успел распространиться. Затем вирус находился в латентном состоянии и должен был «ожить» в пятницу, 13 октября 1989 г. Профилактика возможной разрушительной вспышки отняла много сил и средств у всех организаций, имевших компьютеризированные системы.

Весьма тревожным моментом в обеспечении информационной безопасности граждан является «электронная слежка», т. е. запись и прослушивание телефонных разговоров, перлюстрация писем и другие методы полицейского контроля. В США этим занимается так называемая служба национальной безопасности, обладающая в Форте Мид (штат Мэриленд, США) множеством зданий, в которых служит 10 тыс. человек. Там находится большой компьютер и 8 тыс. работников, постоянно занятых подслушиванием различной информации. Еще в 1973 г. они контролировали 23 млн. телефонных разговоров. Такое слежение возможно, как уже отмечалось, и на рабочих местах, где возникает практика хронометрирования всех операций и действий человека с точностью до тысячной доли секунды, его свободного времени, определения меры пригодности работника, зарплаты, здоровья, количества производимой продукции, простоя, отсутствия по болезни, профессиональной подготовки и т. д. С помощью особых программ компьютеры могут сравнивать и оценивать работников, подготавливать списки для увольнения или поощрения. Позитивное для предпринимателя оборачивается негативным для рабочих и служащих.

Информатизация и медиатизация в данном случае приводят к тому, что личная жизнь, досуг, поведение, настроение и все человеческие проявления оказываются жестко и принудительно нормированными. «Новейшая информационная техника, — пишет Н. Р. Мюллерт, — позволяет не только подключиться к каждому, но и выключить каждого из процесса жизни, деятельности и мышления. Проникновение во все общество и в жизнь каждого, власть над физическим и психическим совершенно очевидны».

Стремление к частностям, противопоставляемым общему, и возможность противопоставления тоталитарного (уникального) начала демократическому — одна 'из реальных опасностей информационного общества. Здесь появляется возможность «насквозь» контролировать человека, возрастает тревога от негативных эффектов компьютерных ошибок. Поэтому не следует путать знания как результат познания со знанием в качестве власти. Противопоставление такого рода связано с тем, что знание, дающее власть, повышая производительность, ведет не к экобезопасному развитию, а к экологической катастрофе, гонке вооружений и безработице. В информационном обществе главная проблема, волнующая его членов, — это не возрастание роли знаний (онаучивание), массовизация социоинформации с помощью новых средств связи (кабельная система например), но господство данных (масса индивидуальных эмпирических описаний), т. е. «сверхдатизация» общества, в терминологии X. Ф. Шпиннера. «Западная... программа рационализации и онаучивания, — считает он, — не должна вариться в одном котле с супериндустриальной программой «датизации» и с новым, постмодернистским просвещением с его аффектом против обобщений». Такие несанкционированные, а нередко и тенденциозные действия, бесспорно, не способствуют всестороннему и гармоничному развитию личности, раскрепощению ее духовных сил, а движение к такому «датированному» обществу не сопряжено с дальнейшим усилением взаимосвязи информатизации и демократизации. Поэтому перспективы созидания информационного общества следует тщательно взвесить и обдумать.

Демократизация информационных процессов в обществе приведет в будущем к ненасильственной информационной демократии, а если речь идет о нашем обществе, то демократизация исключит четвертый вид власти—информационный. С расширением информатизации и медиатизации ослабится «эффективность» принятия решения методом подавления меньшинства большинством, т. е. возрастет возможность перехода от силовой демократии к демократии информационно-консенсусной, а не так, как это делалось на Всесоюзных съездах народных депутатов, сессиях Верховного Совета СССР. В общем, когда речь идет о созидании информационного общества, недопустимо технократически интерпретировать этот феномен, упускать из виду основную социальную цель, ради которой и осуществляется информатизация. На это сегодня обращает внимание абсолютное большинство как наших, так и зарубежных ученых. «Можно представить себе общество, — пишет, например, А. И. Ракитов, — в котором промышленность, командно-бюрократический аппарат и другие специализированные структуры власти будут полностью компьютеризированы и включены в систему первоклассных современных коммуникационных сетей, и все же информация в таком обществе может оказаться достоянием административной и политической элиты. Массы людей, а следовательно их творческий потенциал и социальная активность, могут оказаться изолированными от циркулирующего и создающегося в этих сетях знания. Поэтому подлинное информационное общество должно обеспечить правовые и социальные гарантии того что каждый гражданин, находящийся в любом пункте, в любое время сможет получать всю информацию, необходимую для его жизнедеятельности и решения стоящих перед ним проблем. Если таких гарантий нет, то общество не может считаться информационным».

Информатизация проявляется в ускорении тех процессов, для которых нужна свобода выбора. Информатизацию логично понимать как ооциокультурный феномен, призванный обеспечить большую свободу в производстве социальной информации и более широкий доступ к ней в целях ускорения реального прогресса в развитии социума. Информатизация, если иметь в виду все мировое сообщество, — это социокультурный и технический феномен, который в известном смысле предотвратит разобщенность человечества и обеспечит ему адекватную интеллектуальную свободу. Последняя, по А. Д. Сахарову, — это «свобода получения и распространения информации, свобода непредвзятого и бесстрашного обсуждения, свобода от давления авторитета и предрассудков. Такая тройная свобода мысли — единственная гарантия от заражения народа массовыми мифами, которые в руках коварных лицемеров-демагогов легко превращаются в кровавую диктатуру. Это — единственная гарантия осуществимости научно-демократического подхода к политике, экономике и культуре» и далее к созиданию информационного общества.

Свобода в широком, философском смысле этого слова может быть ограничена техническими средствами (их просто мало), а также социально-правовыми актами. Что касается нашего общества, то одними, даже самыми новыми технологиями в нем информатизации в настоящее время не достичь, ибо здесь еще существуют ограничения и на доступ к информации, и на ее производство. Кроме того, административно-командной системе, бюрократическо-иерархическая структура которой сохраняется до сих пор, информатизация практически противопоказана, если, конечно, под ней понимать тотальное расширение горизонтальных связей между людьми, полную их информированность, в результате чего они приобретают большую свободу выбора. Наконец, информатизация ведет и к перераспределению власти, что также не по душе большей части нынешней бюрократии.

Если социально-политическая и экономическая перестройка захлебнется, то, как справедливо замечает Д. С. Черешкин, и те 320 млрд руб., которые по предварительным данным нужны на информатизацию, не придется тратить, а вполне хватит и 6 млрд руб. Не будет экономических условий, не будет свободного рынка, информация не станет товаром, и мы, естественно, вернемся к прежнему варианту, т. е. к АСУ. Компьютеры опять станут распределяться сверху, они будут никому не нужны, поскольку и информация окажется лишней. Такова перспектива информатизации нашего общества, если пренебречь социально-правовыми, морально-этическими и экономическими принципами ее организации. Но представляется, что подобного не случится. Корень проблем информатизации находится там, где решаются информационные задачи, будь то универсальные, глобальные и региональные или отраслевые, организационные и технологические проблемы. Особенно это важно понять сегодня, когда более половины населения в развитых странах занято в информационном секторе и решение любого вопроса из области экономики, культуры, духовности, экологии вне информации невозможно.